До войны это было село с живописным видом на Каховское водохранилище, а сейчас – населенный пункт, находящийся всего в 5 км от линии фронта. До 2022 года в Приморском Васильевского района проживало 3560 человек, ныне осталось не более 140. Это пожилые люди, а некоторые из них не могут даже самостоятельно передвигаться. В поселке, постоянно страдающем от артиллерийских обстрелов, атак дронов, управляемых авиационных бомб, большинство домов повреждены, некоторые — уничтожены до основания. Украшением поселка когда-то была церковь, но около недели назад она испытала сильные разрушения. Враг ударил по ней из авиации.
Добраться до села сейчас очень сложно из-за активности FPV-дронов. О том, что там происходит и кто, собственно, помогает людям выжить и уехать, журналистам 061 рассказал оперуполномоченный василовского райуправления полиции Сергей Гречко. С ним мы встретились сразу после того, как он вернулся из дежурства в Приморском.
Сразу предупредим, что этот материал мы, к сожалению, не сможем проиллюстрировать качественными фотографиями. Сейчас ситуация в Приморском не позволяет делать фоторепортажи. Потому используем те файлы, которыми поделился правоохранитель. Они – подтверждение того ужаса, в котором живут люди.
Ждуны, которыми управляют российские операторы дронов
"Мы работаем по сменам, потому что каждый день ездить нельзя из-за ситуации безопасности", — объясняет и добавляет, что на этот раз смена длилась почти неделю.
Он акцентирует внимание на том, что Приморское находится вблизи линии боевого столкновения, поэтому там очень высока активность вражеских дронов.
"Выйти на улицу — это уже опасно. Не важно ли идут обычные люди, едет ли маршрутка с людьми или же машина. Оператор дрона все видит, он знает на кого направляет дрон. К серой зоне отсюда не так много, в село заходят диверсионные группы. На дорогах немало не так называемых дронов". видит, а РЭБ не помогает. Они сидят и ждут, пока будет ехать транспорт”, — рассказывает Сергей.
Расспрашиваю у него больше об этих "ждунах". Он сравнивает их с "хищными животными", которые спрятались в кустах и ждут момента, чтобы напасть. Сергей говорит, что они — как "живой организм".
"Оператор, управляющий таким дроном, все видит. Его задача — дождаться человека или транспортного средства", — говорит собеседник.
Приходилось ли выпрыгивать из авто из-за атаки дронов?
"Так и неоднократно. Был случай, когда мы получили сообщение, что есть раненый мужчина от FPV- дрона, уехали и услышали, что летит другой. Машину спрятали, но так быстро все происходило, что даже не успевали заглушить авто, потому что нужно было выпрыгивать", — отвечает.
"Повезло тогда вам…", — говорим.
Он делает паузу и становится понятно, что "везло" уже не раз.
«Надо быстро прятаться», – говорит.
«Я знаю, что некоторые из ваших коллег, с прифронтовых территорий, с ружьями ездят, чтобы отбиваться от дронов», — обращаюсь.
«Можно, конечно, с ружьями ездить и пытаться сбивать, но надо еще уметь попасть, а это не каждый сможет сделать», — отвечает.
Передвигаться по селу можно только мелкими перебежками.
Прошу Сергея рассказать о своей работе и о том, как уговаривают людей уехать.
Он говорит, что поселок меняется каждый день и это совсем не фигуральное изречение.
"Приморское меняется каждый день. Идешь и думаешь: "вчера вот здесь был дом, а сегодня его нет". Большую часть села без света, воду из колодцев берут. Хорошо, что почти в каждом дворе он есть. Магазин работает, продукты есть, но поход даже за хлебом — это квест. От дерева к дереву приходится перебежать, мелко. высокая ставка”, — говорит.
Полицейский рассказывает, что после прилетов люди начинают выезжать активнее, звонят, просят помочь уехать.
"Некоторые участки села очень опасны, мы туда вообще не можем доехать, есть дистанционно заминированные участки, есть те, что врагу очень хорошо видно. Повторюсь, здесь очень большая активность дронов и успешную эвакуацию можем даже не с первого дня провести. Эвакуацию проводить все труднее. Бывает, что не можем добраться до людей. Телефон консультируем ждем”, — говорит.
Сергей повторяет, что эвакуация – это сохраненная жизнь и чем быстрее она пройдет, тем лучше. Даже не так: тем больше шансов выжить.
"Вот представьте, что всю жизнь они строили, накапливали состояние, вещи покупали, воспитывали детей и внуков и это все сейчас надо вложить в одну — максимум две сумки. Всю свою жизнь, свои воспоминания собрать как-то и уехать. Это не простое решение и поэтому люди сидят до последнего, когда уже в дом прилетит, тогда уже звонят по телефону и просят о помощи".
Он говорит, что люди берут телевизоры, инструменты, даже брикеты для отопления пытаются увезти, домашних животных. Но они словно не понимают, что артобстрел может начаться или дрон прилететь в любую минуту и тогда уже будет не кстати.
Семь попаданий дронов в дом
После того, как человек позвонил по телефону на линию 102 или на номер горячей линии, оформляется заявка на эвакуацию. Правоохранители тщательно планируют маршрут, выбирают время.
"Перекрестились и уехали", — то ли в шутку, то ли серьезно говорит Сергей.
Он вспоминает, как недавно вывозили лежачую бабушку. Уже три года как у женщины сломана шейка бедра и она прикована к постели. Вместе со старушкой вывозили и ее дочь.
"Мы вывозим и раненых людей, оказываем им к медицинской помощи, везем в ближайший медицинский пункт. Был случай, когда знали, что человек ранен, приехали на место, а оказывается, что мужчине ногу оторвало. Предоставляем к медицинской помощи, а потом везем в ближайший медицинский пункт. Приходится и убитых".
Бывали ситуации, когда эвакуация была тщательно спланирована, согласовано время, а люди в последний момент заявляют "мы передумали". Немало историй, когда приходилось ездить в один адрес по несколько раз. Каждый раз – это риск. Причем в данном случае – рискуют абсолютно все.
"Одну семью с детьми мы вывозили 4 раза ездили. Приехали — отказ, пытались уговаривали — не получилось. Приехали еще раз, вывезли, на следующий день получаем информацию, что они вернулись, мы снова собираемся и едем. А люди говорят "нам дома лучше и поэтому мы вернулись". 5 FPV-шок. Я ему уже говорил: «Якович, пожалуйста, ну может уже сейчас уедете?
Он говорит, что эвакуация – это большая ответственность, ведь люди доверяют свою жизнь и нужно их вывезти в относительно безопасное место.
"Некоторые люди слышат выстрелы, взрывы, дроны, но они не видят всего того, что происходит в деревне и не понимают масштабы. Вот у нас был один дедушка, который год прожил в подвале. Год. Мы когда его вывозили, то у него были такие глаза …. Он же не видел избитых автомобилей, домов. дрон пытался попасть по автомобилю полицейских. Упал буквально в метре-полтора. Экипаж успел выпрыгнуть.
"Было такое, что люди вернулись в Приморское, пошли посмотреть на свой дом или целый, переночевали и на утро должны были ехать и по ним попал дрон", — говорит.
Он понимает, что любая такая поездка может быть последней. Часто об этом думает, когда после смены просматривается видео, которое делает во время эвакуаций. Объясняет, что фиксирует все для того, чтобы люди видели, что происходит в прифронтовых городках и думали не об имуществе, а о своей жизни и жизни своих близких.
Эта публикация была подготовлена в рамках проекта «Усиление устойчивости украинских медиа», реализуемого Фондом Ирондель (Швейцария) и IRMI, Институтом региональной печати и информации (Украина). Финансируется Фондом "Швейцарская солидарность" (Swiss Solidarity). Высказанные взоры являются только взорами авторов и не непременно отражают позицию ФОНДА ИРОНДЕЛЬ либо IRMI.
Источник: 061.ua
