Тот факт, что в Украине с медициной не все в порядке, мало у кого вызывает сомнения. Несмотря на длящуюся не первый год медреформу, пациенты зачастую не удовлетворены оказываемыми услугами, а врачи – своими зарплатами. В итоге качество жизни обычных украинцев неуклонно снижается, квалифицированные специалисты эмигрируют. А тут еще с 1 апреля появилась реальная угроза закрытия туберкулезных и психоневрологических диспансеров с неизбежным появлением их обитателей на улицах страны. И все это происходит на фоне разрастающейся пандемии… В том ли направлении идет украинская медицина и государство в целом? Общественная экспертиза зала свои вопросы экспертам.
Как можно кратко описать суть "реформы Супрун"?
Борис Тодуров, врач-кардиохирург, профессор, заслуженный врач Украины, директор Института сердца:
Окончательное убийство украинской медицины.
Екатерина Амосова, украинский кардиолог, доктор медицинских наук, экс-ректор Национального медицинского университета имени А. А. Богомольца:
Во-первых, это не реформа Супрун. Начало реформы медицины заложила еще Ирина Акимова с Раисой Богатыревой, когда был сделан акцент на семейную медицину, разделение первичной планки, то есть семейных врачей, от вторичной, врачей специалистов поликлиники и стационара. Летом 2014 года, стратегию продолжения трансформации медицины вырабатывала стратегическая группа при МОЗ, за спонсорские деньги, где был и последующий министр Квиташвили (министр здравоохранения Украины 2014-2016, — ред). В этом участвовали и активисты типа Шерембея. Супрун просто продолжила выполнять то, что было намечено.
То, что работало при СССР, система Семашко, одна из лучших вообще в мире и лучше, чем ту, что строят у нас сейчас потому, что она обеспечивала доступность качественной бесплатной медпомощи большинству граждан. Но она оказалась слишком дорогой для современной Украины, которая больше не могла ее содержать.
Реформа была нужна для экономии. Чтобы первичная помощь обеспечивала и решала большинство вопросов пациента, и так действительно происходит в Британии, и в многих других странах. Но, к сожалению, по ряду причин (неподготовленностью нынешних семейных врачей к решению сложных задач, непродуманностью экономических стимулов и т.д.) запланированные цели достигнуты не были.
Сергей Магера, народный депутат Украины:
Если кратко – полное непонимание украинской специфики. Приходит на ум слово "отторжение", которое также является медицинским понятием. Действительно, задумка была здравой и деятельность Ульяны Супрун принесла определенные плоды – это, в первую очередь, нормализация ситуации с закупками вакцин и поставками других нужных лекарств. Но что мы имеем в итоге – больницы закрываются, много граждан выброшены и лишены нормального доступа не то что к качественным, а каким-либо медицинским услугам.
И здесь не хотелось бы критиковать лично Супрун. Просто в такой важной сфере как медицина нельзя все ломать, одновременно не строя. Нужны переходные периоды, стабилизирующие меры, и, наконец, четкое планирование, контроль над реализацией и постоянная поддержка связи с общественностью. Ситуация с эпидемией отлично показала, что можно оказаться в ситуации, когда старая система подорвана, а новая даже не начала полноценно строиться.
После реформы, украинская медицина по модели будет напоминать итальянскую и американскую — т.е. те, которые провалили борьбу с пандемией. Стоит ли к этому стремиться?
Борис Тодуров:
Не стоит. Ни одна, ни другая модели, не являются приемлемыми для Украины. Они обе слишком дороги и слишком приватизированы, особенно американская. Для такой модели медицины нужно тратить больше 15% бюджета, на медицинские расходы, что абсолютно неприемлемо для Украины.
Екатерина Амосова:
Нет, абсолютно не стоит. В законе о медреформе прописывалось выделение на нее 5% ВВП был нарушен с самого начала, ни в 2018, ни в 2019, ни в 2020 году больше 3% не выделяли. И такое никчемное недофинансирование делает бессмысленным остальные мероприятия. По идее остальные деньги медучереждения должны заработать сами. Но почему тогда полицейские или пожарные не должны делать то же? Наверно, правильно, что они получают свою заработную плату вне в зависимости от количества пожаров, или количества преступлений.
Сергей Магера:
Все же не корректно ставить в данном случае провал борьбы с пандемией в зависимость от медицины приведенных стран. К сожалению, лишь немногие государства по всему миру выдерживают испытание, преподнесенное коронавирусом. Во-вторых, Вы правильно подчеркнули, что украинская медицина будет напоминать их только по модели.
Согласно исследованию, ВОЗ за 2019 г., США тратят на здравоохранение 17,1% своего ВВП – это приблизительно $3,4 трлн., а в перерасчете на каждого гражданина – это чуть больше чем $10 тыс. Италия – 41 место и 8,9% своего ВВП – $178 млрд. и $3 тыс. на каждого гражданина. А Украина – на 81 месте, 6,7% своего ВВП – $10 млрд. и $239 на каждого гражданина. Ощущаете разницу? Простите, но это смешно.
Поэтому проблема не столько в модели, сколько в отношении государства к своим гражданам. Какую бы вы модель не принимали, если вы тратите копейки на здравоохранение, то вполне очевидно, что населению будет угрожать любая эпидемия. И это я еще не говорю о финансировании научных исследований в сфере здравоохранения.
Почему, несмотря на явные недостатки, реформа остаётся на повестке дня? Нужно ли президенту вмешаться и что стоило бы изменить?
Борис Тодуров:
Среди чиновников остаются лоббисты той реформы, которую продвигает У. Супрун. Супрун была в данном случае агентом, и человеком, который представлял интересы международных корпораций; их задача сегодня, развалить окончательно государственную медицину, а потом скупить лучшие украинские клиники, и зарабатывать в дальнейшем на оказание частных медицинских услуг. Люди, которые сегодня представляют интересы этих же корпораций, к сожалению, продавливают эту реформу, как это делала Супрун. Многие из чиновников, этого просто не понимают, а многие понимают, но закрывают на это глаза.
Мы пока говорим правду, но и за этого сильно страдаем. Президенту, уже давно надо бы вмешаться. Потому что, в конечном итоге ответственность ляжет и на него, в том числе, как на главу государства.
Для начала, на мой взгляд, стоило бы отменить введение нового этапа реформы с 1 апреля. Потому, что, во-первых, мы находимся в состоянии эпидемии. Во-вторых, из-за этой реформы закроется очень много лечебных учреждений, которым не за что будет существовать, особенно в регионах.
Таким образом очень сильно пострадает оказание медицинской помощи населению Украины. Заработать деньги самостоятельно медучереждения полноценно не смогут. Как следствие, будут уволены множество врачей, которые уедут за рубеж. В конечном итоге пострадают наши пациенты. Вместо того, чтобы финансировать нормально ту модель, которая была, и выстроить какую-то управленческую вертикаль, финансирование оставалось все эти годы на прежнем уровне около 2%.
Вообще никак не подняли зарплаты медработникам, на сегодня многие медсестры получают 3-3,5 тыс грн, врачи 5-7 тыс. О какой реформе может идти речь?
Национальная служба здоровья Украины (далее НСЗУ, — ред) выстроила такие тарифы, которые абсолютно несуразные и соответствуют 20-30%, от себестоимости услуги. То есть на эти деньги клиники никак не смогут выживать. Условие заключение договоров, которое построило НСЗУ абсолютно не реальны для большинства больных. Еще один важный нюанс. Многие пакеты должны были быть профинансированы по договорам, но эти договора не будут заключаться потому, что больницы не могут выполнить условия ни по кадровому потенциалу, ни по табелю оснащения.
Так что, реформа посвящена окончательному развалу государственной медицины, банкротству большинства клиник, и после этого пройдет скупка самых хороших и самых перспективных клиник, которые представляют интерес для бизнеса, а остальные все обанкротятся для того, чтобы эти частные клиники были наполнены пациентами. От безысходности люди будут вынуждены нести деньги в частные клиники.
После того как будет приватизирована вся медицина, установят некую страховую систему, которая из наших же доходов, будет оплачивать услуги частных клиник, а задача частной клиники является получение прибыли.
Поэтому такая приватизация, которая последует вслед за развалом, ничего хорошего для населения Украины не принесёт. Мы будем все платить в втридорога, только эти деньги будут уходить кому-то за рубеж, вот и вся реформа. Об этом я говорю открыто и ещё несколько человек, а остальных просто запугали.
Чиновники, которые это делают всем известны. Они сегодня исполняют свою миссию, которую диктуют из-за рубежа.
Екатерина Амосова:
Я прочитала интервью, главы комитета ВРУ по здоровью М. Радуцкого, который говорит, что стоит продолжать медицинскую реформу. То есть наши законодатели говорят, что все хорошо. Глава парламентского комитета не видит проблем в том, что происходит.
При этом реформа Супрун уничтожила вертикаль санэпидслужбы, разбив ее на несколько частей. Эта пандемия показала, что не все, из того что нам советовали американские партнеры, обязательно сработает. Получился стресс-тест и для первичного звена, когда они звонят своему семейному врачу со своими симптомами, а врачи трубку не берут…
Сергей Магера:
Во-первых, она уже давно была запущена и 1 апреля, как известно, начался ее второй этап. Во-вторых, учитывая ситуацию с коронавирусом, медицинская реформа тем более находится в поле зрения. В-третьих, здравоохранение – весьма щепетильная тема, касающегося каждого из нас. Очевидно, что президент в силу своих полномочий не несет ответственности за данную сферу и, согласно существующим законам, не может влиять на ее функционирование.
Но, учитывая, что президент – это гарант Конституции, в которой закреплено право каждого гражданина получить эффективную и доступную медицинскую помощь, а также неформальные политические традиции (я говорю о влиянии фигуры президента), глава государства должен не только вмешиваться в эту сферу, но и постоянно держать ее в поле зрения и на контроле.
Голос улиц
Что Вам известно о медицинской реформе Супрун и поддерживаете ли Вы ее?
Николай, экспедитор: "2 года назад мне делали плановую операцию. Лежал в Боярке. Перед тем как ввести меня в наркоз врач, женщина лет тридцати разрыдалась и побежала искать опытного коллегу. Она боялась, что напутает. Я лежу жду. Хирурги хихикают. Хотя, забегая напред, скажу, что они тоже порядком накосячили. Я потом пару месяцев реабилитацию проходил. И пришел анестезиолог, лет 60-70 быстро все сделал. Я потом долго думал, вот помрет он, дай Бог ему здоровья, кто нас лечить будет? По какой реформе?"
Александр, музыкант: "Договор подписал, но предпочитаю лечиться в частной клинике. Не так, чтоб вообще ложиться к частникам, но анализы, прием терапевта, кардиолога прохожу в частной клинике на районе. Цена вопроса около 300 гривен. Я патологически не доверяю ничему государственному. За последние 5-10 лет было очень четко доказано – туда куда касается рука нашего государства все получается очень плохо".
Заключение Общественной экспертизы
Проводимая в Украине реформа здравоохранения является логическим продолжением деградации национальной экономики и ее подчинения внешним кураторам. Страна больше не в состоянии поддерживать "модель Семашко", которая досталась нам в наследство от СССР и на которую хватает средств, например, у находящейся под санкциями ЕС соседней Беларуси.
И здесь мы вступаем в порочный круг: чем хуже у населения доступ к медицинскому обслуживанию, тем дискомфортнее жизнь в стране; тем больше врачей выедет на работу в Европу и Америку и тем еще хуже станет отечественная медицина. А значит – еще менее привлекательной страна для своих же граждан.
Украина уже сегодня стала донором своего главного ресурса – людей. Похоже, что медреформа, работая в интересах "внешних инвесторов", лишь увеличит волны эмигрантов и заробитчан: многие из тех, кто выживет после второго этапа реформы и пандемии, постараются уехать из Украины, как только откроются внешние границы. Очень желательно, чтобы в Украине интересы государства начали превалировать над интересами частных лиц и лоббистов их интересов. Однако, для этого центральная власть должна "прийти до тями" и вспомнить о своих прямых обязанностях – ответственности за судьбы украинцев.
